В 1377 году в доме, расположенном напротив церкви Сан Микеле Бертельди, сбоку, в закоулке, сразу за площадью дельи Али, в семье нотариуса синьора Брунеллески ди Липпо Лаппи родился сын, которого назвали в память деда Филиппо. Гордый отец хотел видеть наследника продолжателем семейного дела, но видя, что мальчика больше увлекает рисование, он отказался от этой мечты. Синьор Брунеллески отдал сына в обучение к ювелиру Бенинказа Лотти, а уже в 1404 году молодой Филиппо получил звание мастера.

Брунеллески начал свою творческую карьеру как скульптор, приняв участие в конкурсе на создание бронзовых дверей для флорентийского баптистерия. Победу в этом состязании одержали сразу два мастера: Филиппо Брунеллески и Лоренцо Гиберти. Джорджо Вазари так описывает этот инцидент: “Консулы попросили Филиппо, чтобы он взялся за работу вместе с Лоренцо; однако он этого не захотел, предпочитая быть первым в одном только искусстве, чем равным или вторым в этом деле”. После этого гордый, молодой ювелир вместе с другом скульптором Донато ди Никколо ди Бетто Барди (Донателло) покинул Флоренцию, чтобы провести несколько лет в Риме. В Вечном городе Филиппо собирался изучать архитектуру, а Донато – скульптуру.

Своенравный Брунеллески всегда стремился превзойти и Лоренцо Гиберти и Донателло “в ту меру, в какую архитектура более необходима для человеческих нужд, чем скульптура и живопись”*. Широко известна курьезная история с деревянными распятиями. Случай произошел тогда, когда Донато заканчивал работу над распятием для церкви Санта Кроче. Наивный скульптор пригласил Брунеллески посмотреть эту работу и во имя их дружбы просил не скрывать своего мнения. На что Филиппо, будучи человеком честным, заметил, что, по его мнению, “на кресте распят мужик, а не тело, каким оно должно было быть у Иисуса Христа”. “Донато, почувствовав себя уязвленным и притом глубже, чем он думал, поскольку он рассчитывал на похвалу, ответил: “Если бы делать дело было так же легко, как судить о нем, тогда мой Христос показался бы тебе Христом, а не мужиком; поэтому возьми-ка кусок дерева и попробуй сам”. Филиппо, не говоря больше ни слова, принялся, вернувшись домой, тайком от всех за работу над распятием; и, стремясь во что бы то ни стало превзойти Донато”. После долгих месяцев он довел свою работу до высшего совершенства и однажды утром пригласил Донато к себе позавтракать. Сначала молодые люди шли вместе, а затем Филиппо, под благовидным предлогом, отослал друга с продуктами к себе на квартиру. “Иди с этими вещами домой и подожди меня там, я сейчас же вернусь”. В доме Донато увидел распятие, которое было настолько совершенно, что юноша от восхищения выронил все продукты, которые держал в руках, все рассыпалось и разбилось. Так он и стоял посреди комнаты, не в силах отвести глаз от творения Филиппо, когда в дом вернулся хозяин и со смехом произнес: “Что это ты затеял, Донато? Чем же мы будем завтракать, ежели ты все рассыпал?” — “Что до меня, — отвечал Донато, — я на сегодняшнее утро свою долю получил: если хочешь свою — возьми ее, но только не больше: тебе дано делать святых, а мне — мужиков”. Это распятие находится ныне в церкви Санта Мария Новелла между капеллой Строцци и капеллой Барди да Вернио и почитается верующими, как святыня.

Главным соперником Брунеллески долгие годы оставался Лоренцо Гиберти. Когда флорентийское правительство поручило Филиппо возведение купола Санта Мария дель Фьоре, весь город разделился на две партии: одни считали, что основные средства из казны должны пойти на завершение Дуомо, в то время как сторонники Гиберти были уверены, что главной статьей расходов должно остаться украшение дверей Баптистерия. Интриги сторонников Лоренцо увенчались успехом, и скульптор был назначен вторым архитектором собора, с таким же, как у Брунеллески, жалованием. Гордость Филиппо снова была уязвлена, видя подобную несправедливость, он вновь хотел отказаться от заказа, но ему не позволили горожане его партии. В процессе работы над куполом гений возрождения сумел доказать свое превосходство над соперником, он так умело вел строительство, что постепенно Гиберти стали платить меньше и наконец в 1426 году совсем перестали.

Многие люди, знавшие Филиппо Брунеллески, отмечали, что этот маленький, тщедушный человек, обладал не только несокрушимой силой воли, не дюжим умом и талантом, но оставался верен дружбе и умел безудержно шутить.

16 апреля 1449 года в возрасте 69 лет гордый флорентиец “ушел в лучшую жизнь, после многих трудов, положенных им на создание тех произведений, которыми он заслуживал славное имя на земле и обитель упокоения на небесах”. Только этот великий гений, первооткрыватель Ренессанса был похоронен в соборе Санта Мария дель Фьоре, только ему выпала честь навеки обрести покой под куполом, возведенным его талантом и неукротимой волей.